"Иго" или "вай фань"?
По нашему мнению, золотоордынские ханы вплоть до конца XIII в. не вполне представляли себе, как следует организовать свою власть над русскими землями. Вполне можно допустить, что рассматривался вопрос и о прямом включении Руси в состав Золотой Орды. А. А. Горский утверждает, что «на Руси в течение всего времени ордынского господства жили опасения, что правители Орды от взимания дани с сохранением русских князей у власти перейдут к непосредственному управлению»19. В самом деле, часть южнорусских земель (значительные территории Киевского, Черниговского, Переяславского, Рязанского княжеств) перешли под прямое управление золотоордынских наместников – даруг или баскаков. Появление таких чиновников на Руси, зафиксированное в летописях, на наш взгляд, может, и в самом деле, свидетельствовать о намерениях золотоордынских правителей ввести прямое ордынское управление в русских княжествах, в т.ч. и сохранявших в этот период автономию.
Вероятно, именно с этими опасениями могло быть связано восстание в Новгороде 1257 г. – ведь причиной его летописец называет вести о том, что ордынские (вернее, на тот момент – еще монгольские имперские) чиновники намереваются переписать население и обложить его данью: по-видимому, вольнолюбивые новгородцы усмотрели в этом попытку установить над ними ордынское управление20. Еще более мощное восстание 1262 г., неоднократно привлекавшее внимание исследователей, охватило целый ряд регионов Северо-Восточной Руси и также было связано с засильем монгольских чиновников, в действиях которых восставшие, несомненно, усмотрели намерение сосредоточить всю полноту власти в своих руках.
В результате фактического (а с 1269 г. – и юридического) выхода Золотой Орды из-под власти монгольского хана – императора Юань22 действия теперь уже золотоордынских чиновников на Руси перестали носить выглядеть столь демонстративными попытками присвоения себе всей полноты административной власти. В результате в том же 1269 г. представитель ордынской администрации на Руси реализует совершенно иную функцию – не сбор дани с вассала в пользу сюзерена, а демонстрацию покровительства сюзерена вассалу: речь идет об участии великого владимирского баскака Амрагана в переговорах великого князя Ярослава III и новгородцев с «немцами». Последние, согласно летописи, не пожелав вступать в конфликт с Золотой Ордой, согласились заключить мир на новгородских условиях23.
Весьма активно вмешивался в дела русских князей и небезызвестный курский баскак Ахмат, который не только собирал дань с русских территорий, находившихся в его ведении, но и создал собственные слободы, которые стал населять в т.ч. и выходцами из русских земель (включая беглых). Это побудило местных князей обратиться с жалобой на его действия к хану Тула-Буге, который повелел уничтожить слободы, что и было сделано. Тогда Ахмат обратился к могущественному бекляри-беку (фактически – первому министру и верховному главнокомандующему Золотой Орды) Ногаю, организовавшему карательный на князей, уничтоживших слободы.
Этот сюжет также неоднократно привлекал внимание исследователей, начиная с XVIII в.24. Для нас же особо важным представляется тот факт, что хан Туда-Менгу (а не Тула-Буга, как в летописи) и бекляри-бек Ногай совершенно по-разному отнеслись к Ахмату и его действиям, и дело, несомненно, не только в личной неприязни, которая, по-видимому, к этому времени уже существовала между ханом и его бекляри-беком. Скорее всего, Ногай, который, как установлено исследователями, играл весьма значительную роль в политической жизни не только Золотой Орды, но и всей империи Чингизидов25, придерживался позиции усиления власти золотоордынской администрации на Руси, тогда как хан занимал более умеренную позицию. Это, на наш взгляд, весьма ярко отражает неопределенность ситуации со статусом русских княжеств в отношении Улуса Джучи в рассматриваемый период, разногласия самих представителей ордынской правящей элиты по этому вопросу.
В результате баскаки в рассматриваемый период были, скорее, «резидентами» золотоордынских ханов на Руси: они не осуществляли управления, но отслеживали ситуацию в русских княжествах и сообщали в Сарай о случаях нарушения вассальных обязательств князей или населения26. Начиная с конца XIII – начала XIV вв. баскаки в летописях и других средневековых русских источниках упоминаются лишь применительно к территориям, находившимся под прямым ордынским управлениям – Киеву (баскак упоминается в летописях еще под 1331 г.), Туле и Червленому Яру (баскаки упоминаются в 1340-1350-е гг.) и т.д.27. Но означает ли это, что ордынские властители отказались от института баскаков или даруг? Отнюдь нет: еще в XV в. (т.е., когда о реальном контроле Золотой Орды над русскими землями уже и речи не
было) в летописях упоминаются, в частности, московский даруга Мин-Булат (1432 г.) и рязанский даруга Темир (1471)28. Однако, как следует из текста летописных сообщений, пребывали не в Москве и Рязани, а при дворе золотоордынских ханов – соответственно, Улуг-Мухаммада и Ахмата. Т.е. были уже не столько резидентами хана непосредственно на Руси, а своего рода «экспертами» по русским делам непосредственно при ханском дворе. Полагаем, что эта практика и начала складываться как раз в тот период, когда упоминания о даругах непосредственно в русских землях исчезают из летописей – в начале XIV в.
Связывать изменения в статусе даруг в это время с усилением власти великих князей, как это делает В.В. Каргалов29, вряд ли корректно. Скорее, следует объяснять эти изменения тем, что ордынские власти, наконец-то, определились со статусом русских княжеств в пользу вассалитета. Полагаем, что эта определенность напрямую связана с уточнением статуса и самой Золотой Орды, которая в последней трети XIII в. обладала весьма неопределенным положением в отношении Монгольской империи, власть монарха которой хан Менгу-Тимур отказался признавать с 1269 г., как было отмечено выше.
Однако к началу XIV в. ситуация существенным образом изменилась, и к власти в государствах Чингизидов пришли правители, способные найти компромисс для сохранения единства Pax Mongolica. В результате Монгольская империя была воссоздана, но не как централизованное государство, а как некая конфедерация, правители отдельных членов-государств которой номинально признавали старшинство монгольского хана – императора династии Юань как официального главу империи и верховного арбитра30. Золотоордынский хан Токта сыграл не последнюю роль в этих событиях, существенно укрепив связи с империей Юань, которые с этого времени фактически не прерывались до середины XIV вв.31
Связывать изменения в статусе даруг в это время с усилением власти великих князей, как это делает В.В. Каргалов29, вряд ли корректно. Скорее, следует объяснять эти изменения тем, что ордынские власти, наконец-то, определились со статусом русских княжеств в пользу вассалитета. Полагаем, что эта определенность напрямую связана с уточнением статуса и самой Золотой Орды, которая в последней трети XIII в. обладала весьма неопределенным положением в отношении Монгольской империи, власть монарха которой хан Менгу-Тимур отказался признавать с 1269 г., как было отмечено выше.
Важным для нас в рамках данного исследования последствием этого процесса стало то, что усилился политико-правовой обмен между различными государствами потомков Чингис-хана, что имело прямое отношение к русско-ордынскому правовому взаимодействию.
Рискнем предположить, что к началу XIV в. хан Токта пришел к выводу о целесообразности оформления статуса русских княжеств как вассалов в соответствии с китайской традицией так называемых «далеко проживающих внешних вассалов» (кит. «вай фань»).
Подобная практика начала складываться в Поднебесной империи еще в I в. до н.э., когда империя Хань установила подобные отношения с державой Хунну, превратив ее правителей в своеобразных «федератов»; в дальнейшем эта система постоянно практиковалась китайскими властями в отношении соседних кочевых народов и государств вплоть до начала ХХ в. Система эта характеризовалась выплатой дани (нередко – символической) сохранением у власти местных правителей, признававшихся императорами в качестве таковых, действием внутреннего законодательства и системы управления, тогда как китайские власти демонстрировали свой сюзеренитет лишь периодическим направлением к вассалам посольских миссии и приглашением к императорскому двору вассальных правителей32. Все это мы в полной мере наблюдаем и в русско-ордынских отношениях, начиная с рубежа XIII–XIV вв.
Почекаев Р. Ю. И вновь к вопросу о действии золотоордынских правовых институтов на Руси //Древняя Русь: во времени, в личностях, в идеях Palaiorwsia: en cronw, en proswpw, en eidei. Выпуск 6. 2016. С. 415—427.
#Золотая_Орда #Китай #монголы #статус_княжеств
